Женька. Вы помните заставских ребятишек? Этих вечно неугомонных и вечно деловитых созданий, с нарочитым видом делающих все серьезно и по взрослому. Оно и понятно, это не детский сад и вокруг одни взрослые, вечно занятые делами военные, не простые в фуражках, а самые настоящие пограничные военные. Женька был самым главным пацаном на заставе. Во-первых он был сыном начальника заставы, во-вторых, он был старшим из двух имеющихся детей на заставе, в третьих его воинский и заставский стаж тоже был больше других. Ну и наконец, его просто любили бойцы.
Не то чтобы так любили к слову, а по настоящему, по взрослому. У личного состава отношение к начальнику было особенным, я бы даже сказал по собачьи преданным. Это не когда уважают, а это когда ждут когда тебя о чем либо попросят (прикажут), чтобы тут же с готовностью исполнить. При том что расп***ев на заставе хватало с гаком. Вот такой был человечище, такое и отношение к нему и было. Ну так вот, у этой большой любви бойцов к сорванцу была одна очень и очень неприятная сторона. Они, бойцы то есть, шалопаи, ну что с них взять, дураки восемнадцатилетние, учили Женьку материться по черному и петь блатные песни.
«Радости» родителям это доставляло сами себе представляете, ну а наличному составу, в глухой тайге радости было по самое некуда. Бывало как зайдет Женька на крыльцо заставы напевая - Машло, вся жизнь мая набита машлам Не было бы машла, не папался б Я!!! Так тут же все кто в дежурке ложились отдыхать минут на пять в судороге, вспоминая о том, как вчера Олег Драчев (к слову выпускник кульпросвета), имеющий на гражданке корешей урканов, старательно по слогам разучивал с Женькой эту незатейливую песенку часа два. Мама Женьки, Валентина Ивановна, не раз приходила на заставу, просила по хорошему не обучать парня матерным словам, и ругалась неоднократно, все было тщетно. Начальник сколько раз вставлял пистоны наличному составу по этому поводу, ничего не помогало. Втихаря, потихоньку, а народ упрямо учил его материться. *************************** Серьезное дело на заставе проведение политзанятий.
Понятно что все кто мог отлынивал от этой часовой бубнильни по своим делам. Но замполит Александр Давыдов, был не из слабых духом и лично следил, чтобы весь наличный состав заставы присутствовал на мероприятии. Не сказать, что он был вдохновенным оратором или толкал речи как Ленин с броневика, но к своему делу относился ответственно и с усердием, как и подобает настоящему замполиту. Погода была хорошая в тот день это точно и играть ребенку на улице можно часами в разные военные и невоенные игры. Но вот что ты будешь делать скажи мне на милость дружище, если все твои друзья как прибитые сидят в Ленинской комнате и слушают очередные постановления пленума Политбюро?! Мы все, безусловно понимаем что постановления дело важное и Женька в свои три года не дурнее других. Поэтому недолго думая, он решительно, открыв дверь Ленинской комнаты, шагнул вперед, с видом очень серьезного человека сел на последнюю парту к окну, и стал слушать.
Постановления партии и правительства мало напоминали те интересные вещи которые обычно рассказывали парню бойцы, потому послушав немного Женька откровенно заскучал. Поболтал немного ногами. Посмотрел несколько раз в окно. Затем внимательно посмотрел на замполита. И когда тот только после очередного спича собрался открыть рот, в полной тишине произнес: - Х***ня! Замполит, аж поперхнулся.
Застава одобрительно развернулась к Женьке. Фраза прямо в точку! Вот уж устами младенца… Тем не менее, пограничного офицера, голыми руками не возьмешь и он продолжил дальше. И вот только замполит набрал темп, как в полной тишине в паузе предложений опять: - Х***ня! Полный алес, вся застава на партах. Глаза замполита засверкали молниями, и он повелительным тоном произнес: - Женя, выйди из Ленинской! И в ответ, с последней парты, услышал от Женьки не менее повелительным тоном: - Ааатставить!!! После этого, слушать никто ничего не мог, все ржали в полный голос. Замполит набрал воздух в легкие, подумал, подумал и скомандовал: - Застава выходи строиться на обед. Женьку, конечно хорошо кормили дома, но в тот день кто только не старался сунуть ему чего-нибудь вкусненького.
(с) Иванов Анатолий
