001 lit22 июня 1941 года.
Советские пограничники первыми встретили врага.
На взятие застав фашисты отводили минуты. Пограничники держались часы, дни, недели...
Бессмертному подвигу защитников Брестской крепости посвящается эта статья.
Брестская крепость. 22 июня 1941 года на рассвете здесь разорвались первые немецкие снаряды и бомбы. И здесь фашисты впервые узнали, что такое советская стойкость и советское мужество.

В августе 1915 года русские войска оставили Брестскую крепость без боя. Наглые гитлеровские генералы были уверены, что первый же удар по Бресту заставит гарнизон крепости капитулировать. Гитлеровцев ждало жестокое разочарование.

22 июня 1941 года. Враг бросает на Брест 12-й армейский корпус в составе 31-й, 34-й и 45-й дивизий с приданными танковыми, саперными и другими специальными частями 4-й армии. По городу и крепости бьют сотни орудий тяжелых артиллерийских батарей.

Около часу дня фашисты на понтонах пытаются форсировать Буг. Чтобы захватить крепость, им надо овладеть безыменным островом между старым и новым руслами реки. Остров — форпост крепости. Мост соединяет его с западными воротами цитадели.

Вот что рассказал о первых минутах нападения врага защитник Брестской крепости — в то время рядовой курсов шоферов Белорусского погранокруга М. И. Мясников, удостоенный впоследствии звания Героя Советского Союза:

«С 21 на 22 июня я с рядовым пограничником Щербиной И. С. был назначен в наряд для охраны Государственной границы Союза ССР...

Пограничный наряд на западном острове.Я был назначен старшим наряда. Неся службу, наблюдая за границей, мы заметили с 12.00 21 июня сильный шум, передвижение автомобилей, конной тяги и шум танков поблизости от границы. Мною было доложено на заставу о замеченных действиях немцев. Я получил приказ усилить бдительность и наблюдение.
22 июня приблизительно в 3.40 нами было обнаружено выдвижение к железнодорожному мосту через реку Буг бронепоезда, который приблизительно через пять минут после того, как подошел к мосту, открыл артиллерийский огонь по крепости и железнодорожному вокзалу. Одновременно был открыт огонь артиллерии немцев по крепости и железнодорожному вокзалу и казарме пограничной заставы, притом артиллерийский огонь по заставе велся прямой наводкой, в результате чего крыша казармы сразу обвалилась и загорелась казарма. Немецкая авиация подвергла бомбардировке одновременно с артиллерийской подготовкой город Брест, крепость, остров и районы вокзала. После артиллерийской и авиационной подготовки немцы приблизительно через 15–20 минут начали форсировать Буг в нескольких направлениях и использовать для переправы войск железнодорожный мост, по которому переправлялись железнодорожные составы и танки. Одновременно форсировали Буг в нескольких местах моторные лодки с десантом».

Пограничники грудью заслонили крепость.

...Пламя и дым окутали остров. Грохот и вой самолетов покрывали все. Бомба за бомбой, снаряд за снарядом. Но застава не дрогнула. В черном дыму властно звучала команда начальника заставы, и люди в зеленых фуражках, засев в блокгаузах, встречали наступающих пулеметным огнем, забрасывали гранатами, бросались в контратаки.

Группа младшего политрука комсомольца Яковлева три раза отбрасывала гитлеровцев, пытавшихся овладеть островом.

Были на исходе патроны. Бойцы собрали боевой запас у убитых. Дозарядили ленты пулеметов, приготовились... Вот снова показались на понтонах фигуры вражеских солдат.

— Не стрелять! — командует Яковлев.

Фашистов подпускают совсем близко. Но едва они приблизились к острову, как снова заговорили пулеметы и автоматы пограничников. Ураганный огонь в четвертый раз заставил врага вернуться на свой берег. А река унесла вниз десятки трупов в зеленых шинелях.

Остров защищала застава. Почти все бойцы ее были комсомольцами. Но не только «комсомольская застава» — все бойцы, защищавшие Брест, дрались с поразительным мужеством.

Документы говорят о пулеметчике Саблине: тяжело раненный в обе ноги, сжав зубы, теряя сознание, он бил из пулемета по наседавшим гитлеровцам.

У другого бойца, Григорьева, правая рука была раздроблена разрывной пулей, но он продолжал стрелять.

Тяжело раненный Кузьмин, истекая кровью, бросал в гущу фашистов гранату за гранатой. Его последними словами были: «Вы, сволочи, не возьмете нас никогда!»

Застава держалась весь день 22 июня.

Среди защитников крепости была жена одного из пограничников, Катя Тарасюк, сельская учительница, комсомолка. Она приехала к мужу провести свой отпуск. В первые дни боя Катя ухаживала за ранеными. Она осторожно поила их из котелков, стараясь не пролить ни одной капли драгоценной влаги, перевязывала раны. Муж ее — пулеметчик — погиб во время очередного налета на крепость фашистских пикировщиков. Когда Катя узнала о смерти мужа, она сказала:

— Дайте мне его пулемет.

Катя Тарасюк оборудовала пулеметное гнездо в ветвях старой ракиты, росшей на крепостном дворе. Я видел эту ракиту. Черная, с засохшими обломанными ветвями, она горделиво стоит среди камней. Брестские жители назвали ракиту «Деревом войны». Катя Тарасюк и ее боевые товарищи сражались здесь до последней капли крови...

Кончалась вторая неделя обороны. Красное знамя по-прежнему развевалось над цитаделью. Германское командование устанавливало один срок взятия крепости за другим.

У защитников крепости были еще боеприпасы, но продуктов становилось все меньше и меньше, а запасы воды иссякли. Чтобы утолить жажду, брали в рот сырой песок. В подвалах на соломе метались раненые: «Пить!» Искали колодцев — не нашли. В одном подвале обнаружили немного льда, его поделили на маленькие кусочки...

Ни муки голода и жажды, ни бомбежки, ни провокационные предложения гитлеровцев — ничто не могло сломить духа советских воинов!

9-я пограничная застава во главе с ее начальником лейтенантом А. М. Кижеватовым находилась непосредственно в Брестской крепости. С каждым днем положение ее защитников становилось все тяжелее, не хватало боеприпасов, не было пищи и воды. Гитлеровцы практически непрерывно обстреливали крепость из орудий и минометов, одна атака сменяла другую. Крепость не сдавалась, ее гарнизон стоял насмерть.

Неоднократно пограничники предпринимали дерзкие вылазки, уничтожали врага. Они дрались до последнего патрона, пока могли держать в руках оружие. Раненые оставались в строю и продолжали бить врага, и примером для них был лейтенант Кижеватов, раненный не один раз...

На стене одного из казематов, где находились пограничники 9-й заставы, была обнаружена надпись: «Я умираю, но не сдаюсь! Прощай, Родина!» И дата — «20.VII.41 г.». Почти месяц сдерживали советские пограничники врага в Брестской крепости, сковывали его силы, затрудняли продвижение вперед.

 надпись на стенеВ боевом донесении 45-й немецкой пехотной дивизии «О взятии Брест-Литовской крепости», захваченном в районе деревни Высокое, сказано:
«Чтобы уничтожить фланкирование из дома комсостава (так немцы называли это здание) центрального острова на северный остров, которое действовало очень неприятно, туда был послан 81-й саперный батальон с поручением: подрывной партией очистить этот дом и другие части. С крыши дома взрывчатые вещества были спущены к окнам, а фитили зажжены; были слышны стоны раненных русских от взрыва, но они продолжали стрелять...»

До последнего патрона, до последней капли крови сражались защитники крепости во главе со старшим лейтенантом Потаповым и лейтенантом Кижеватовым. Не сломив сопротивления советских воинов, фашисты взорвали здание.

Погиб герой обороны крепости А. М. Кижеватов.

Не пришлось и его семье дождаться дня Победы. Мать лейтенанта Кижеватова, жена и дети — Нюра, Вася, Галя были зверски расстреляны гитлеровцами.

Высокое мужество и героизм проявили воины границы, находившиеся на пограничном острове, который прикрывал Брестскую крепость. Здесь находилось около 300 человек: курсанты школы шоферов, курсов кавалеристов, сборная спортивная команда Брестского отряда и пограничные наряды заставы Кижеватова. В большинстве своем это были молодые бойцы, только что надевшие пограничную форму.

Мужественными оказались жены командиров-пограничников. Они находились вместе со своими мужьями на линии огня, перевязывали раненых, подносили боеприпасы, воду для пулеметов. Некоторые сами стреляли по наступающим фашистам.

Ряды пограничников таяли, силы их слабели. На заставах горели казармы и жилые дома, подожженные артиллерией врага. Но пограничники стояли насмерть. Они знали: за их спиной в предрассветном тумане к границе спешат войска, подтягивается артиллерия. И когда подошли первые эшелоны дивизий нашего корпуса, пограничники продолжали бой плечом к плечу с ними.

Еще одно свидетельство участника обороны крепости — начальника 20-й погранзаставы, ныне полковника в отставке Георгия Филипповича Манекина:

«20-я пограничная застава охраняла участок государственной границы на стыке Белорусского и Украинского пограничных округов. Участок наш считался активным. Мы знали, что на сопредельной стороне недалеко от границы размещался один из немецких разведцентров. Накануне войны разведка противника усилила свою деятельность. Почти ежедневно она забрасывала на нашу сторону своих агентов с целью установления расположения оборонительных сооружений в приграничной полосе и пунктов дислокации советских войск в направлении Бреста, Кобрина, Минска. С этой агентурой нам довелось вступить в борьбу еще задолго до открытого вооруженного нападения фашистской Германии. Только на участке нашей заставы за короткое время было задержано 16 лазутчиков.
Накануне войны на том берегу Западного Буга усилилось передвижение немецких войск. Мы видели, как их подразделения возводили инженерные сооружения, днем и ночью вели наблюдение за нашей стороной. Буквально на каждом дереве находились наблюдатели. Участились случаи угрозы и даже обстрела наших пограннарядов. Немецкие самолеты то и дело вторгались в наше воздушное пространство, нам же категорически запрещалось отвечать на эти провокации. Местные жители, перебегавшие к нам с той стороны, сообщали о подготовке фашистской Германии к нападению на нашу страну. Да и мы чувствовали: в воздухе пахнет войной.
Учитывая складывавшуюся обстановку... мы успели укрепить опорные пункты и отрыть около 500 метров траншей и ходов сообщения. Это нам помогло потом, в первых боях.
Примерно в 3.00 22 июня немцы перерезали телефонные связи со штабом погранотряда и соседями, а в 4.00 на рассвете на заставу (как и на другие на широком фронте) обрушился шквал артиллерийского и минометного огня. Пулеметы и автоматы противника трассирующими пулями простреливали весь берег, создавая сплошную огненную стену. Из-за Буга курсом на восток летели фашистские «юнкерсы». Вражеские снаряды разметали пограничные вышки.
Пограничники вступили в неравный бой. Наряды, прибывшие с флангов, доложили, что крупные подразделения врага переправились через Буг и начали продвижение в глубь нашей территории.
Воспрепятствовать переправе немцев нам было нечем. В гарнизоне загорелись постройки.
Соседние заставы от огня противника понесли большие потери. Расположенные на открытой местности, они были уничтожены и сожжены артиллерийскими снарядами.
По моей команде личный состав занял опорные пункты. Против нас действовал усиленный батальон противника, переправившийся на восточный берег Буга у железнодорожного моста. Тремя цепями, стреляя на ходу из автоматов, гитлеровцы устремились к нашим позициям. Мы подпустили их на 250–300 метров и встретили огнем двух станковых и трех ручных пулеметов. Фашисты залегли, а потом отошли в прибрежные заросли. Видя, что атака не удалась, гитлеровцы возобновили обстрел из артиллерии и минометов. Пограничники укрылись в дзотах, оставив на позициях наблюдателей. Как только артиллерийский обстрел прекратился, бойцы снова заняли свои места.
Фашисты повторили атаку в прежнем направлении. На этот раз мы подпустили их еще ближе. С расстояния 100 метров открыли по вражеским цепям ружейно-пулеметный огонь. Десятки трупов оставил враг на подступах к заставе. Атака вновь захлебнулась.
Успешно отбили пограничники и третью атаку, которую немцы предприняли после мощного минометного и артиллерийского обстрела. Только после пятой атаки отдельным вражеским группам удалось близко подползти к нашим окопам. Тогда пограничники пустили в ход гранаты. Все же около взвода гитлеровцев вклинились в нашу оборону. Старшина Желтухин и ефрейтор Сергушев, выдвинувшись вперед, забросали их гранатами.
Ожесточенный бой продолжался. В этот момент мне доложили, что убит начальник 5-й резервной заставы лейтенант В. В. Кирюхин (эта застава сражалась рядом с нами). Его жена А. Т. Мальцева в это время в окопах перевязывала раненых, подносила патроны, сама брала в руки винтовку и стреляла по атакующим фашистам.
В ходе боя пулеметчики часто меняли свои позиции и с коротких дистанций открывали огонь по противнику. Немцы охотились за каждым пулеметчиком. Одна из вражеских групп зашла в тыл пулеметному расчету младшего сержанта Александра Филатова, хотела забросать его гранатами. Но в это время по ней открыли огонь пришедшие на помощь пограничники Иноземцев и Бурехин.
Фашисты снова отошли назад и стали обстреливать нас зажигательными снарядами. В районе обороны загорелся лес. Густой дым окутал оборонительные сооружения. Трудно стало наблюдать за действиями противника. Но пограничники, привыкшие нести службу в условиях ограниченной видимости, все же заметили маневр врага. Мы быстро перегруппировали свои силы и приготовились к отражению новых атак.
Снова закипел жаркий бой. Две роты обрушились на наши позиции с севера и с северо-запада, третья атаковала с юго-востока. Под градом пуль пограничники поднимались из окопов и в упор уничтожали гитлеровцев. Презирая смертельную опасность, секретарь комсомольской организации младший сержант Филатов выкатил станковый пулемет за бруствер окопа. Длинными очередями он расстреливал атаковавших немецких солдат. Когда вражеская пуля сразила героя, его место у пулемета занял пограничник Ермаков.
Пулеметчики, непрестанно меняя огневые позиции, обрушивали на врага огонь с тех направлений, откуда он не ожидал. У немцев создавалось впечатление, будто вся местность перед обороной заставы простреливается сплошным перекрестным огнем.
В искусстве ведения огня, в тактическом мастерстве пулеметчикам не уступали и стрелки — старшина Желтухин, младший сержант Шангин, рядовой Абдулла Хайрутдинов, снайперы Владимир и Иван Афанасьевы.
За одиннадцать часов беспрерывного боя пограничники отбили семь вражеских атак. Силы противника намного превосходили наши, кольцо окружения сжималось все больше и больше. Против нас действовал и другой страшный враг — лесной пожар (наши окопы находились в сосновом лесу). Горели здания и постройки. Многие пограничники получили сильные ожоги. Люди задыхались от едкого дыма.
Вместе со старшим политруком Белокопытовым и младшим политруком Шавариным решились выводить личный состав из окружения.
Для прикрытия отхода выделили расчеты станкового пулемета во главе с Ермаковым и ручных пулеметов Бурехина и Иноземцева. Пулеметчики заняли огневые позиции в 50–70 метрах от хода сообщения. Пока немцы готовились к очередной атаке, мы отошли в лес.
По тому, как ослабел огонь оборонявшихся, гитлеровцы догадались, что мы начали отход. Они решили догнать нас, но получили отпор от оставленных в заслоне пулеметчиков. Преследовать по горящему лесу гитлеровцы не решились.
На второй день мы вышли к городу Любомль, где размещался штаб 98-го погранотряда.
Так закончился первый неравный бой с противником. Застава уничтожила свыше 100 фашистов.
Вскоре мы соединились с соседними заставами своей комендатуры, затем совместно с подразделениями Красной Армии вели ожесточенные оборонительные бои за Любомль, Ковель и другие опорные пункты

***

Немецкое командование планировало захватить Брестскую крепость в первые часы войны. К моменту нападения Германии на СССР в крепости дислоцировалось 7 стрелковых батальонов и 1 разведывательный, 2 артиллеристских дивизиона, некоторые спецподразделения стрелковых полков и подразделения корпусных частей, сборы приписного состава 6-й Орловской Краснознаменной и 42-й стрелковой дивизий 28-го стрелкового корпуса 4-й армии, подразделения 17-го Краснознаменного Брестского пограничного отряда, 33-го отдельного инженерного полка, часть 132-го батальона войск НКВД. То есть от 7 до 8 тысяч советских воинов и 300 семей военнослужащих.

С первых минут войны крепость подверглись массированным бомбардировам и артиллеристскому обстрелу. Штурмовала Брестскую крепость немецкая 45-я пехотная дивизия (около 17 тысяч солдат и офицеров), которая наносила лобовой и фланговые удары во взаимодействии с частью сил 31-й пехотной дивизии. На флангах основных сил действовали 34-я пехотная и остальная часть 31-й пехотной дивизий 12-го армейского корпуса 4-й немецкой армии, а также 2 танковые дивизии 2-й танковой группы Гудериана. Противник в течение получаса вел ураганный артобстрел по всем входным воротам в крепость, предмостным укреплениям и мостам, по артиллерии и автопарку, по складским помещениям с боеприпасами, медикаментами, продовольствием, по казармам, домам начальствующего состава. Следом шли ударные штурмовые группы врага.

Немецкие войска атакуют Брестскую крепость

В результате артобстрела и пожаров большинство складов и материальная часть были уничтожены или разрушены, перестал действовать водопровод, прервалась связь. Значительная часть бойцов и командиров была выведена из строя в самом начале военных действий, гарнизон крепости расчленен на отдельные группы. В первые минуты войны в бой с противником вступили пограничники на Тереспольском укреплении, красноармейцы и курсанты полковых школ 84-го и 125-го стрелковых полков, находившихся у границы, на Волынском и Кобринском укреплениях. Упорное сопротивление позволило утром 22 июня выйти из крепости примерно половине личного состава, вывести несколько пушек и легких танков в районы сосредоточения своих частей, эвакуировать первых раненых. В крепости осталось 3,5-4 тысяч советских воинов.

Противник имел почти 10-кратное превосходство в силах. В первый день боев к 9 часам утра крепость была окружена. Передовые части 45-й немецкой дивизии попытались с ходу овладеть крепостью (по плану немецкого командования к 12 часам дня). Через мост у Тереспольских ворот штурмовые группы врага прорвались в Цитадель, в центре ее захватили доминирующее над другими постройками здание полкового клуба, где сразу же обосновались корректировщики артиллерийского огня. Одновременно противник развил наступление в направлении Холмских и Брестских ворот, надеясь соединиться там с группами, наступавшими со стороны Волынского и Кобринского укреплений. Этот замысел был сорван.

У Холмских ворот в бой с врагом вступили воины 3-го батальона и штабных подразделений 84-го стрелкового полка, у Брестских - в контратаку пошли бойцы 455-го стрелкового полка, 37-го отдельного батальона связи, 33-го отдельного инженерного полка. Штыковыми атаками враг был смят и опрокинут. Отступающих гитлеровцев плотным огнем встретили советские воины у Тереспольских ворот, которые к этому времени были отбиты у противника. Здесь закрепились пограничники 9-й погранзаставы и приштабных подразделений 3-й погранкомендатуры - 132-го батальона НКВД, бойцы 333-го и 44-го стрелковых полков, 31-го отдельного автобатальона. Они держали под прицельным ружейным и пулеметным огнем мост через Западный Буг, мешали противнику налаживать понтонную переправу.


Только немногим из прорвавшихся в Цитадель немецким автоматчикам удалось укрыться в здании клуба и в рядом стоящем здании столовой комсостава. Противник здесь был уничтожен на второй день. В последующем эти здания неоднократно переходили из рук в руки. Почти одновременно ожесточенные бои развернулись на всей территории крепости. С самого начала они приобрели характер обороны отдельных ее укреплений без единого штаба и командования, без связи и почти без взаимодействия между защитниками разных укреплений. Оборонявшихся возглавили командиры и политработники, в ряде случаев - принявшие на себя командование рядовые бойцы.

Уже через несколько часов боев командование немецкого 12-го армейского корпуса вынуждено было направить на крепость все имеющиеся резервы. Однако, как доносил командир немецкой 45-й пехотной дивизии генерал Шлиппер, это «также не внесло изменения в положение. Там, где русские были отброшены или выкурены, через короткий промежуток времени из подвалов, водосточных труб и других укрытий появлялись новые силы, которые стреляли так превосходно, что наши потери значительно увеличивались». Противник безуспешно передавал через радиоустановки призывы к сдаче в плен, посылал парламентеров. Сопротивление продолжалось.

Защитники Цитадели удерживали почти 2-километровое кольцо оборонительного 2-этажного казарменного пояса в условиях интенсивных бомбардировок, артобстрела и атак штурмовых групп противника. В течение первого дня они отбили 8 ожесточенных атак вражеской пехоты, блокированной в Цитадели, а также атаки извне, с захваченных противником плацдармов на Тереспольском, Волынском, Кобринском укреплениях, откуда гитлеровцы рвались ко всем 4 воротам Цитадели. К вечеру 22 июня противник закрепился в части оборонительной казармы между Холмскими и Тереспольскими воротами (позже использовал ее как плацдарм в Цитадели), захватил несколько отсеков казармы у Брестских ворот. Однако расчет врага на внезапность не оправдался; оборонительными боями, контратаками советские воины сковали силы противника, нанесли ему большие потери.

Утро 23 июня вновь началось с артобстрела и бомбардировки крепости. Бои приняли ожесточенный, затяжной характер, которого враг никак не ожидал. Упорное героическое сопротивление советских воинов встретили немецко-фашистские захватчики на территории каждого крепостного укрепления.

На территории пограничного Тереспольского укрепления оборону держали воины курсов шоферов Белорусского пограничного округа под командованием начальника курсов старшего лейтенанта Ф.М. Мельникова и преподавателя курсов лейтенанта Жданова, транспортной роты 17-го погранотряда во главе с командиром старшим лейтенантом А.С. Черным совместно с бойцами кавалерийских курсов, саперного взвода, усиленных нарядов 9-й погранзаставы. Им удалось очистить от прорвавшегося противника большую часть территории укрепления, но из-за недостатка боеприпасов и больших потерь в личном составе удержать ее они не могли. В ночь на 25 июня остатки групп Мельникова, погибшего в боях, и Черного, форсировали Западный Буг и присоединились к защитникам Цитадели и Кобринского укрепления.

На Волынском укреплении к началу военных действий размещались госпитали 4-й армии и 28-го стрелкового корпуса, 95-й медико-санитарный батальон 6-й стрелковой дивизии, находилась немногочисленная часть состава полковой школы младших командиров 84-го стрелкового полка, наряды 9-й погранзаставы. На земляных валах у Южных ворот оборону держал дежурный взвод полковой школы. С первых минут вражеского вторжения оборона приобрела очаговый характер. Противник стремился пробиться к Холмским воротам и, прорвавшись, соединиться с штурмовой группой в Цитадели. На помощь из Цитадели пришли воины 84-го стрелкового полка. В черте госпиталя оборону организовали батальонный комиссар Н.С. Богатеев, военврач 2-го ранга С.С. Бабкин (оба погибли). Ворвавшиеся в госпитальные здания немецкие автоматчики зверски расправлялись с больными и ранеными.

Оборона Волынского укрепления полна примеров самоотверженности бойцов и медперсонала, сражавшихся до конца в развалинах зданий. Прикрывая раненых, погибли медсестры В.П. Хорецкая и Е.И. Ровнягина. Захватив больных, раненых, медперсонал, детей, 23 июня гитлеровцы использовали их в качестве живого заслона, погнав впереди атакующих Холмские ворота автоматчиков. "Стреляйте, не жалейте нас!" - кричали пленные.

К концу недели очаговая оборона на укреплении затухла. Некоторые бойцы влились в ряды защитников Цитадели, немногим удалось пробиться из вражеского кольца.

В Цитадели - самом крупном узле обороны - к концу дня 22 июня определилось командование отдельных участков обороны: в западной части, в районе Тереспольских ворот, ее возглавили начальник 9-й погранзаставы А.М. Кижеватов, лейтенанты из 333-го стрелкового полка А.Е. Потапов и А.С. Санин, старший лейтенант Н.Г. Семенов, командир 31-го автобата Я.Д. Минаков; воинов 132-го батальона - младший сержант К.А. Новиков. Группу бойцов, занявших оборону в башне над Тереспольскими воротами, возглавил лейтенант А.Ф. Наганов. К северу от 333-го стрелкового полка, в казематах оборонительной казармы сражались бойцы 44-го стрелкового полка под командованием помощника командира 44-го стрелкового полка по хозяйственной части капитана И.Н. Зубачева, старших лейтенантов А.И. Семененко, В.И. Бытко (с 23 июня). На стыке с ними у Брестских ворот сражались воины 455-го стрелкового полка под командованием лейтенанта А.А. Виноградова и политрука П.П. Кошкарова. В казарме 33-го отдельного инженерного полка боевыми действиями руководил помощник начальника штаба полка старший лейтенант Н.Ф. Щербаков, в районе Белого дворца - лейтенант А.М. Нагай и рядовой А.К. Шугуров - ответственный секретарь комсомольского бюро 75-го отдельного разведывательного батальона. В районе расположения 84-го стрелкового полка и в здании Инженерного управления руководство на себя взял заместитель командира 84-го стрелкового полка по политической части полковой комиссар Е.М. Фомин. Ход обороны требовал объединения всех сил защитников крепости.

24 июня в Цитадели состоялось совещание командиров и политработников, где решался вопрос о создании сводной боевой группы, формировании подразделений из воинов разных частей, утверждении их командиров, выделившихся в ходе боевых действий. Был отдан Приказ № 1, согласно которому командование группой возлагалось на капитана Зубачева, его заместителем назначен полковой комиссар Фомин.

Практически они смогли возглавить оборону только в Цитадели. И хотя командованию сводной группы не удалось объединить руководство боями на всей территории крепости, штаб сыграл большую роль в активизации боевых действий. По решению командования сводной группы были предприняты попытки прорвать кольцо окружения. 26 июня пошел на прорыв отряд (120 человек, в основном сержанты) во главе с лейтенантом Виноградовым. За восточную черту крепости удалось прорваться 13 воинам, но они были схвачены врагом. Безуспешными оказались и другие попытки массового прорыва из осажденной крепости, пробиться смогли только отдельные малочисленные группы.

Оставшийся маленький гарнизон советских войск продолжал сражаться с необыкновенной стойкостью и упорством.

О непоколебимом мужестве бойцов гласят их надписи на крепостных стенах:

"Нас было пятеро Седов, Грутов, Боголюб, Михайлов, Селиванов В. Мы приняли первый бой 22 июня 1941. Умрем, но не уйдем отсюда...";

"26 июня 1941 г. Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умираем, как герои"…

Об этом же свидетельствуют обнаруженные во время раскопок Белого дворца останки 132 воинов и надпись, оставленная на кирпичах: "Умираем не срамя".

На Кобринском укреплении с момента начала военных действий сложилось несколько участков ожесточенной обороны. Жесткое прикрытие выхода из крепости через Северо-западные ворота воинов гарнизона, а затем и оборону казармы 125-го стрелкового полка возглавил батальонный комиссар С.В. Дербенев. В районе Западного форта и домов начсостава, куда проник противник, оборону возглавили командир батальона 125-го стрелкового полка капитан В.В. Шабловский и секретарь партбюро 333-го стрелкового полка старший политрук И.М. Почерников. Оборона в этой зоне угасла к концу третьего дня.

Напряженный характер носили бои в районе Восточных ворот укрепления, где в течение почти двух недель сражались бойцы 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона. Противник, форсировав Мухавец, двинул в эту часть крепости танки и пехоту. Перед бойцами дивизиона стояла задача - задержать врага в этой зоне, не дать ему возможности проникнуть на территории укрепления и сорвать выход частей из крепости. Возглавили оборону начальник штаба дивизиона лейтенант И.Ф. Акимочкин, в последующие дни вместе с ним и заместителем командира дивизиона по политчасти старший политрук Н.В. Нестерчук.

В северной части главного вала в районе Северных ворот в течение двух дней сражалась группа бойцов из разных подразделений (из тех, кто прикрывал выход и был ранен или не успел уйти) под руководством командира 44-го стрелкового полка майора П.М. Гаврилова. На третий день защитники северной части главного вала отошли в Восточный форт. Здесь же в укрытии находились семьи командиров. Всего собралось около 400 человек. Руководили обороной форта майор Гаврилов, заместитель по политчасти политрук С.С. Скрипник из 333-го стрелкового полка, начальник штаба - командир 18-го отдельного батальона связи капитан К.Ф. Касаткин.

В земляных валах, окружающих форт, были прорыты окопы, на валах и во внутреннем дворе установлены пулеметные точки. Форт стал неприступным для немецкой пехоты. По свидетельству противника, «сюда нельзя было подступиться, имея только пехотные средства, так как превосходно организованный ружейный и пулеметный огонь из глубоких окопов и подковообразного двора скашивал каждого приближающегося. Оставалось только одно решение - голодом и жаждой принудить русских сдаться в плен...»

Гитлеровцы методически целую неделю атаковали крепость. Советским воинам приходилось отбивать по 6-8 атак в день. Рядом с бойцами были женщины и дети. Они помогали раненым, подносили патроны, участвовали в боевых действиях.

Фашисты пустили в ход танки, огнеметы, газы, поджигали и скатывали с внешних валов бочки с горючей смесью. Горели и рушились казематы, нечем было дышать, но когда в атаку шла вражеская пехота, снова завязывались рукопашные схватки. В короткие промежутки относительного затишья в репродукторах раздавались призывы сдаваться в плен.

Находясь в полном окружении, без воды и продовольствия, при острой нехватке боеприпасов и медикаментов гарнизон мужественно сражался с врагом. Только за первые 9 дней боев защитники крепости вывели из строя около 1,5 тысяч солдат и офицеров противника.

К концу июня враг захватил большую часть крепости, 29 и ЗО июня гитлеровцы предприняли непрерывный двухсуточный штурм крепости с использованием мощных (500 и 1800-килограммовых) авиабомб. 29 июня погиб, прикрывая с несколькими бойцами группу прорыва, Кижеватов. В Цитадели 30 июня гитлеровцы схватили тяжелораненых и контуженых капитана Зубачева и полкового комиссара Фомина, которого фашисты расстреляли недалеко от Холмских ворот.

30 июня после длительного обстрела и бомбежки, завершившихся ожесточенной атакой, гитлеровцы овладели большой частью сооружений Восточного форта, захватили в плен раненых. В результате кровопролитных боев и понесенных потерь оборона крепости распалась на ряд изолированных очагов сопротивления.

До 12 июля в Восточном форту продолжала сражаться небольшая группа бойцов во главе с Гавриловым. Вырвавшись из форта, тяжело раненные Гаврилов и секретарь комсомольского бюро 98-го отдельного противотанкового артиллерийского дивизиона Г.Д. Деревянко, попали в плен. Но и позже 20-х чисел июля в крепости продолжали сражаться советские воины. Последние дни борьбы овеяны легендами.

К этим дням относятся надписи, оставленные на стенах крепости ее защитниками: "Умрем, но из крепости не уйдем", "Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина. 20.11.41 г.".

Ни одно из знамен воинских частей, сражавшихся в крепости, не досталось врагу. Знамя 393-го отдельного артиллерийского дивизиона закопали в Восточном форту старший сержант Р.К. Семенюк, рядовые И.Д. Фольварков и Тарасов. 26.09.1956 года оно было откопано Семенюком. В подвалах Белого дворца, Инженерного управления, клуба, казармы 333-го полка держались последние защитники Цитадели. В здании Инженерного управления и Восточном форту гитлеровцы применили газы, против защитников казармы 333-го полка и 98-го дивизиона, в зоне 125-го полка - огнеметы… Противник вынужден был отметить стойкость и героизм защитников крепости. В июле командир 45-й немецкой пехотной дивизии генерал Шлиппер в «Донесении о занятии Брест-Литовска» сообщал: «Русские в Брест-Литовске боролись исключительно упорно и настойчиво. Они показали превосходную выучку пехоты и доказали замечательную волю к сопротивлению».


Оборона Брестской крепости - пример мужества и стойкости советского народа в борьбе за свободу и независимость Родины. Защитники крепости - воины более чем 30 национальностей - до конца выполнили свой долг перед Родиной, совершили один из величайших подвигов в истории Великой Отечественной войны. За исключительный героизм при защите крепости звание Героя Советского Союза присвоено майору Гаврилову и лейтенанту Кижеватову. Около 200 участников обороны награждены орденами и медалями. 8 мая 1965 года Брестской крепости присвоено почетное звание «Крепость-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».



Использованная литература:

  • Кисловский Юрий Григорьевич От первого дня до последнего: За строкой боевого донесения и сообщения Совинформбюро
  • Самсонов Александр Михайлович Крах фашистской агрессии 1939-1945
  • Федюнинский Иван Иванович Поднятые по тревоге
  • Михаил Златогоров  Защитники Брестской крепости

Герб ПС ФСБ РФГерб ПС ФСБ РФ